56 пациентов за день: в пандемию педиатр из Екатеринбурга вылечила более двух тысяч детей

О том, каково этого — лечить сутки напролет, разрешать конфликты, мириться с «лидерами мнений» из интернета и при этом неизменно продолжать любить свою работу, мы поговорили с самым молодым руководителем ДГБ № 15 Екатеринбурга, заведующей поликлиникой № 5 Лилией Мухаметзяновой.

— Профессия врача считается одной из самых сложных, с чем был связан ваш выбор?

— В моей семье не было медиков, и изначально желание было связано, как это ни странно, с медицинскими сериалами. В 9-м классе мы вместе с подругой смотрели «Доктора Хауса», и мне очень нравилось, как он работает, лечит пациентов. Это казалось очень интересным. Кстати, изначально я хотела стать хирургом, но когда в университете началась практика в стационаре, это желание прошло, и я выбрала педиатрию.

— Когда начали учиться, не возникло разочарования?

— Конечно, в реальности все не как в сериале, но разочарования не было. Идеализация профессии, которая была в начале учебы, достаточно быстро прошла. Появился интерес и желание работать в обычной больнице, далекой от сериальных образов.

— Помните свой первый рабочий день?

— Да, я начала работать в поликлинике на Космонавтов, 74. Было очень страшно, думала, как же я буду с людьми разговаривать, вести прием. Но мне сильно помогла медсестра, она была старше, опытнее меня, отлично знала участок — мы быстро провели прием в поликлинике, и я пошла на первый патронаж к новорожденному. Недавно встретила этого мальчика — он уже ходит в детский садик. Было очень приятно, что мама и он помнят меня.

— К молодым врачам родители обычно настороженно относятся. В вашем случае как было?

— Да, есть такое. Родителям нужно время, чтобы они начали доверять педиатру. Помню, первое время мне говорили, что раз я совсем молодой врач, то не могу правильно держать, осматривать малыша. Но постепенно родители видели, что все в порядке, и даже когда я начала работать на другом участке, они все равно обращались именно ко мне. Доверие сформировалось, и им хотелось, чтобы ребенка наблюдал один доктор.

— Огромное количество медицинских форумов, блогов не мешает работе? Молодые мамы нередко проводят там много времени и иногда считают, что «гуру интернета» знают больше профессиональных врачей.

— Этих «специалистов» еще называют «лидерами мнений», они умеют убеждать, красноречиво доносить свое мнение. Но одно дело, когда это блог реально профессионального врача, и совсем другое, когда к доказательной медицине этот «лидер мнений» не имеет никакого отношения. И родители наслушаются таких «экспертов», и потом на приеме приходится их успокаивать, объяснять, что с их ребенком все в порядке. Такое бывает нечасто, но примерно каждый 15-й прием связан с тем, что мама или папа начинают спорить, доказывать мне, что я ошибаюсь. В таких случаях я им советую читать только один сайт — Союза педиатров России. Там есть все клинические рекомендации, стандарты лечения, по которым они лично могут проверить, кто прав.

— Почему, на ваш взгляд, родители так часто обращаются к «интернет-медицине»?

— Когда нет большой нагрузки, я могу себе позволить вести прием 15 минут, все подробно объяснить. А когда поток пациентов большой, много внимания всем сложно уделить. А в интернете спешки нет — можно читать, слушать, общаться, сколько угодно. В этом, конечно, есть свои плюсы, но и минусов достаточно.

— В пандемию, наверное, совсем было сложно?

— Мой личный рекорд — 56 пациентов за один день. Это был сентябрь, резкий подъем заболеваемости. Накануне еще зарегистрировали 20 детей, а на следующий день — в два раза больше. Сложность еще в том, что мы обязаны осмотреть всех пациентов, вызовы от которых поступают в течение дня. На следующий день никого перенести нельзя. Участковые педиатры не справлялись, и были сформированы бригады, которые также выезжали на вызовы. И в среднем у нас на каждого врача приходилось по 50 пациентов, мы работали с 8 утра и до ночи. И так было в течение нескольких недель. Первое время родители сильно паниковали, требовали, чтобы мы с насморком тут же отправляли ребенка на компьютерную томографию. Объясняли им, что этого не нужно делать, успокаивали. Ситуации были разные, но в целом родители с пониманием относились к тому, что мы не всегда приезжали оперативно, поздно вечером. Некоторые даже давали нам с собой фрукты, конфеты, сочувствовали, что такая большая нагрузка. Но мы, разумеется, ничего не брали, чтобы не разносить вирус.

— Ситуация, конечно, была беспрецедентная.

— Да, но были, кстати, и забавные случаи. Мы всегда выезжаем в защитных костюмах, и после смены отдаем их на утилизацию как опасные отходы. Как-то раз после одного посещения мы также все сняли, убрали в мешки, и тут появляется небольшая компания пьяных мужчин. Один из них подбегает к машине, хватает мешок и убегает. Я ему кричу, что там нет ничего ценного — наоборот, очень опасные вещи. Он испугался, бросил. Люди, вообще, нас часто просили отдать защитные костюмы для каких-то своих личных целей, но мы, конечно, отказывали.

— Сейчас вы уже вернулись к привычному ритму работы?

— Последние две недели нет ни одного ковид-положительного ребенка, контактных тоже очень мало, поэтому сейчас уже все спокойно.

— В сентябре вас назначали на должность заведующей поликлиникой. С одной стороны, это важный управленческий опыт, а с другой — новые обязанности и времени для работы с пациентами совсем мало. Не хочется снова вернуться «в поля»?

— Мне интересен управленческий, административный опыт, я сама этого хотела и стремилась к этому. Работа заведующей меня привлекает еще и тем, что она дает возможность находить общий язык с разными людьми в напряженных ситуациях. И у меня это получается. Ко мне родители обращаются в сложных, конфликтных ситуациях, и важно найти нужный подход, договориться, спокойно разобраться в ситуации. Но вместе с этим и вести приемы для меня важно, и мне хочется, чтобы у меня всегда сохранялся небольшой круг пациентов. Зачем столько лет учиться в медицинском университете, если не лечить людей? Мне нравится общаться с детьми, находить к ним подход — это не менее интересно. Например, очень приятно, когда родители детей-аутистов говорят, что в коридоре ребенок кричал, не хотел идти на прием, боялся, а мы с ним поговорили, и он дал спокойно себя осмотреть. Такие дети не признают чужих, и здорово, когда удается наладить с ними контакт. К любому ребенку нужно относиться как ко взрослому: разговаривать, договариваться и ни в коем случае не пугать. Я всегда строго запрещаю родителям говорить, что сейчас врач поставит укол или наругает, если ребенок будет капризничать. Это абсолютно лишнее: страх и паника только мешают лечению, а спокойствие и желание найти общий язык, наоборот, помогают.